стоило написать про кризис, и кризис — миновал…
недавно я пересмотрел все три части эпопеи «МАТРИЦА», поэтому текст может изобиловать цитатами и аллегорическими примерами.
Я хочу написать, как это обычно у меня бывает, как это уходит от меня… как это кончается.
В глубине души я — яростный приверженец Правды, причинно-следственных связей и докапывания до сути дела, и хотя при этом, я являюсь страшным трусом, Правда всегда перевешивает Страх.
Начало конца начинается обычно с банального, когда на мои вопросы, я слышу ответ «Я не знаю», что предполагает под собою сокрытие от меня чего-то без сомненно важного для меня. Я с яростной дотошностью кидаюсь на раскопку причин… чаще всего я узнаю их путём диалога, слегка напоминающего гестаповски-фрейдистский допрос. Причины, обычно, так просты и банальны, что мой высокоинтеллектуальный мозг приходит в некоторый ступор, пытаясь ответить на вопрос «ЗАЧЕМ?». В такие минуты на сцене появляется Локки, с белыми кружевными манжетами, изящной ухмылкой, и леденящей сталью в глазах, и очень тщательно, по пунктам, раскладывает причины и следствия. Тем самым, открывая глаза, что Правда — вещь крайне опасная, и неведение — это блаженство… Команда истерит…
Но я не останавливаюсь на достигнутом, Локи, предлагает мне достать те самые доказательства, которые бы убедили меня в том, что ОН ВСЕГДА ПРАВ. Дальше, обычно, случаются невероятные вещи, информация приходит ко мне неожиданными путями, и от совершенно неожиданных людей, иногда приходится совершать премерзские вещи, но в любви, как и на войне, все способы хороши, и рано или поздно, точнее всего ОЧЕНЬ БЫСТРО, я получаю ответы на свои вопросы, доказательства причин и следствий, и Правда, голая, безобразная и омерзительная приходит ко мне, заглядываясь на меня глазами побитой собаки. Она говорит мне, что я сам виноват в случившемся, и что ей очень жаль меня, что меня предали, и что войны — не избежать…
Команда истерит… Локи сладострастно ухмыляется и строит планы мести…
Я плачу… долго-долго… и когда боль достигает своего апогея, Бог, что внутри меня кладёт мне руку на голову и на короткое мгновение показывает мне Правду, которая из уродливой и страшной, становится просто правдой… Он спрашивает у меня, готов ли я принять Её, готов ли я Её любить такой, какая она есть…
В такой момент всепрощающий Angel вытирает мне слёзы и говорит, что сердце моё сильнее боли, и что каждый достоин ещё одного шанса… Тогда я останавливаюсь и сажусь прямо на дороге и начинаю смотреть на горизонт и ждать… Я жду, я верю, что в до того момента, как солнце сядет, всё ещё можно изменить, и я хочу, что бы всё изменилось, но я знаю, что изменить всё должен не я, а тот человек, которому было подарено моё сердце…
Я жду, повернувшись лицом к солнцу… Сижу, затаившись, и не двигаясь, я не моргаю, и не дышу, я просто жду и очень надеюсь, что тот человек не окажется таким же трусом, каким мог бы оказаться я. Я так хочу верить в ЧУДО…
Солнце заходит и мой выбран сделан, и хотя мне больно от его осознания, я поднимаюсь, медленно… медленно, словно делая последнюю попытку задержать уходящие лучи… Я смотрю в последний раз в дорогое для меня лицо и поворачиваюсь, и в тот самый короткий момент разворота тела, вместе со слезами выходит всё то, что осталось от моего сердца, от моей нежности, от моей любви… я вынужден буду оставить это лежать здесь, на дороге, которая переходит из настоящего в прошлое, поворотом моей головы.
ПРОЩАЙ…
Ночь встречает меня прохладным ветром, я ухожу в неё, чувствую на своей спине взгляд, но точно зная, что отклика не будет… и я ускоряю шаг, но не бегу, я просто ухожу от того места, где я когда-то кого-то любил…
«Здравствуй, моя смерть,
Я рад, что мы говорим на одном языке.
Мне часто нужен был кто-то, кому все равно,
Кто я сейчас,
Кто знает меня и откроет мне двери домой;
Учи меня в том, что может быть сказано мной.
Учи меня - слова безразличны, как нож.
А тот, кто хочет любви, беззащитен вдвойне,
И не зная тебя, движется словно впотьмах -
И каждый говорит о любви в словах,
Каждый видит прекрасные сны,
Каждый уверен, что именно он - источник огня,
И это - тема для новой войны.
Здравствуй, моя смерть, спасибо за то, что ты есть;
Мой торжественный город еще не проснулся от сна.
Пока мы здесь и есть еще время делать движенья любви,
Нужно оставить чистой тропу к роднику;
И кто-то ждет нас на том берегу,
Кто-то взглянет мне прямо в глаза,
Но я слышал песню, в ней пелось:
"Делай, что должен, и будь, что будет", -
Мне кажется, это удачный ответ на вопрос;
Но каждый из нас торгует собой всерьез,
Чтобы купить себе продолженье весны.
И каждый в душе сомневается в том, что он прав,
И это - тема для новой войны.»
Achtung
